Мы в соц-сетях:

Глазами специалиста

На собственном
опыте

Курсы «ИН-ЯЗ»

Впервые я познакомилась с дистанционной формой образования в конце 80-х годов. Поступив в университет на заочное отделение и поняв, что немецкому языку меня там не научат, я по совету знакомых пошла на заочные двухлетние курсы «ИН-ЯЗ». (К тому времени они работали не один десяток лет.) Там уже в те годы применялась технология, которая сейчас называется кейсовой. После оплаты ученику по почте присылали комплект учебников, методичек и гибких пластинок. После этого нужно было самостоятельно осваивать материал, регулярно (по-моему, раз в месяц) отсылая учителю тетрадь с упражнениями и раз в полгода – контрольную. Всё это педагог возвращал с подробными замечаниями.

Можно было и вопросы задавать, но у меня они как-то не возникали. Единственная наша встреча с преподавателем состоялась на госэкзамене в конце учёбы. (Как его сдавали иногородние слушатели, не знаю.)

В результате я неплохо освоила чтение (газеты и журналы в основном понимаю без словаря), несколько хуже – письмо и, увы, почти не овладела разговорной речью, хотя медленную устную речь понимаю сносно. Впрочем, это и понятно: заочно научиться говорить на иностранном языке невозможно. И ещё я поняла: такое обучение эффективно только в том случае, когда человек ХОЧЕТ получить знания и МОЖЕТ заниматься самостоятельно. Пару раз я давала комплект первого курса знакомым, но вскоре он опять оказывался у меня – «скучно, трудно»… Действительно, заниматься в одиночку, без постоянного контакта с однокашниками, без оперативной поддержки учителя – это не развлечение, а серьёзный труд.

«Дезертиры» и первопроходцы

Следующее столкновение с дистанционкой произошло уже в середине 2000-х годов, причём сразу в нескольких вариантах.

С 2003 года в Москве заработал Центр образования «Технологии обучения» (в просторечии – i-Школа), который специализируется на организации школьного дистанционного образования с помощью Интернета. Через год в интернате, где я работаю, появились первые «дезертиры», переметнувшиеся на новую форму.

Первопроходцами оказались самые активные, энергичные ребята, которым было скучно на обычных уроках. Позже, забегая к нам «на огонёк» (пообщаться всё-таки тянуло!), они показали мне, как выглядит портал i-Школы для ученика. Я читала задания и конспекты и удивлялась: «Как же вы сами в этом разбираетесь?» «Так ведь списать можно, а, если что, родители помогут!» – смеялись они моей наивности. «Нам и не нужно всё учить. Сделал один хороший проект – и получай зачёт за всю тему», – объясняла моя бывшая ученица, большая любительница делать красочные презентации. Эта девушка досрочно окончила школу и сейчас осваивает в институте курс «Режиссура мультимедиа-программ». Она активно сотрудничает с различными общественными организациями, ездит по всему миру. И – регулярно допускает неподражаемые ошибки вроде: «ищю 10 рамок 50×70»…

Чуть позже в ту же школу потянулись надомники-колясочники. Их родителей привлекла не «дистанционка» в чистом виде, а её сочетание с очными занятиями: и в четырёх стенах ребенок не замкнётся, и не нужно каждый день ездить на уроки. Одна мама рассказала мне, что у школы есть свои машины, которые привозят учеников на занятия.

В это же время другая моя выпускница поступила в институт на платную дистанционную форму обучения (специальность «редактор»). Задания часто были непростые, и в сложных случаях она поначалу обращалась ко мне. Позже девушка сдружилась с однокурсниками, и студенты стали вместе искать решения. Примечательно: обращаться к преподавателям они почему-то не любили.

Педагоги ставили моей выпускнице в основном «пятёрки», хотя, на мой взгляд, больше «четвёрки» ее письменные работы часто не заслуживали. Примечательно, что после окончания института она даже не пыталась браться за редактуру.

С разных точек зрения

А через пару лет я сама выбрала дистанционную форму обучения на курсах повышения квалификации: удобно учиться, не тратя сил и времени на дорогу. Даже на работе можно выкроить время, чтобы сделать несложное задание. Побывав в шкуре ученика, могу признаться: задавать вопросы практически незнакомому человеку, который числится твоим преподавателем, действительно не хочется. С одной стороны, неохота выглядеть бестолковой: человек подготовил подробный конспект плюс пошаговую инструкцию, а тебе опять что-то неясно. С другой – не раз ловила себя на мысли, что даже мне, филологу, было проще покопаться часок в компьютерной программе и найти решение, чем внятно сформулировать суть затруднения. Вот если бы можно было показать, в чём дело… Но такой возможности на наших курсах не было.

Опыт дистанционной учёбы подтвердил ещё одно моё убеждение: прежде чем заниматься самостоятельно (пусть даже с поддержкой по скайпу и групповыми онлайн-конференциями), школьник должен научиться учиться. Он должен свободно читать и понимать смысл прочитанного, уметь выполнять пошаговую инструкцию, наконец, просто научиться управлять собственным вниманием, чтобы не отвлекаться на разные соблазны. Только в этом случае знания, которые ребёнок получит дистанционно, будут качественными. Иначе многие повторят судьбу ученицы нашего интерната, которая хотя и перешла в i-Школу только в 10-м классе, не смогла совладать с дистанционкой. Получив там очень хороший аттестат и с трудом, но успешно сдав ЕГЭ, девушка ринулась в престижный московский вуз, но завалила дополнительные экзамены. Теперь она ищет вуз похуже и рисковать уже не собирается, так как панически боится повторной сдачи ЕГЭ, результаты которого действительны только два года.

Ещё одна сложность дистанционной формы обучения в школе – более высокие требования к учителю и учебным материалам. В последние годы я периодически вела дистанционные занятия с учениками средних классов, которых после операции временно переводили на надомное обучение или свободный график посещения. Как правило, работа шла в форме проекта – в курсе информатики она вообще очень распространена. И тут я сталкивалась с уже знакомыми проблемами: ученики не всегда понимали, что́ нужно сделать, даже если получали более подробную инструкцию, чем их одноклассники. В лучшем случае я получала письма с честным признанием: «Я не понял», в худшем – ученик просто бросал работу. Иногда «улаживать дела» приходили родственники, которые порой даже не пытались вникнуть в суть вопроса, а просто просили «пожалеть» их чадо. В других случаях приходилось самой выяснять причину «молчанки». И тут часто выяснялось, что ученик невнимательно прочёл инструкцию и пары фраз, сказанных по телефону, достаточно, чтобы направить его на правильный путь. А в кружковой работе дистанционка меня порой выручает. С помощью социальной сети «В контакте» я наладила общение с юными авторами школьной газеты. Ребята довольно охотно общаются со мной на выходных, а в каникулы мы даже устроили групповое обсуждение очередного номера. Но и тут «вылезли» те же проблемы: даже старшеклассники не всегда понимают, о чём пишет собеседник; если же моя просьба вызывает затруднение, большинство предпочитает просто замолчать и подождать, пока трудность разрешит кто-то другой, или просто уходит «по-английски».

Недаром детская писательница и учитель i-Школы Татьяна Рик признаётся:

«Иногда бывает такое отчаяние: вкладываешься в ребёнка, выкладываешься, а начинаешь его спрашивать – и понимаешь, что всё мимо него прошло. Пожалуй, это – самое сложное в такой работе» (программа «Фактор жизни» от 18.11.2012).

Татьяна передвигается на коляске и ведёт уроки только дистанционно. Следовательно, ближе познакомиться со сложным учеником и понять, в чём дело, она не может.

С другой стороны, в прошлом учебном году я наблюдала, как общается с учителями i-Школы мой надомник-колясочник, ученик 7-го класса. (Такие ребята в Москве могут учиться сразу в двух школах. Родители охотно идут на это, так как i-Школа предоставляет ученику компьютер и бесплатное подключение к Интернету.) У мальчика, помимо ДЦП, очень сложная патология зрения, поэтому большую часть учебной информации он воспринимал на слух. Набирать текст на клавиатуре ему было легче, чем писать ручкой, но и в этом случае он мог набрать пять-шесть коротких предложений за урок. В i-Школу его не возили, так как бабушке, сидевшей с внуком, сопровождать его было не под силу. Возможно, поэтому учитель информатики приезжал к нему домой. Мальчик был очень рад новым возможностям, с удовольствием демонстрировал мне, чему его научили в i-Школе. Он действительно быстро продвигался в плане освоения технических возможностей компьютера. Но когда я посмотрела его работы по русскому языку, то, к сожалению, увидела, что отметки ему ставят отнюдь не за реальные достижения.

Уверена: ни в средней, ни, тем более, в начальной школе дистанционная форма обучения не должна быть основной. Зато с её помощью можно создать условия для расширения и углубления знаний, полученных в ходе надомного обучения, а также предлагать школьникам-инвалидам дополнительные за-нятия по различным направлениям. Технические возможности запросто могут остаться нереализованными, если их не подкрепить возможностями человека, как учителя, так и ученика.

Издание: Журнал «Луч Фомальгаута №11»
Размещено: 29 июля 2015 г.

Если Вам понравился материал, отметье его:

Или поделитесь с друзьями в соц-сетях:

Комментарии (0)