Мы в соц-сетях:

Анатолий Касьянов
Мой путь
Своими размышлениями о жизни, о собственной судьбе, с вами делится Анатолий КАСЬЯНОВ, аспирант кафедры русской и зарубежной литературы Пермского государственного педагогического университета, корреспондент газеты «Здравствуй!» (г. Пермь).


Журналистика, филология, ДЦП...
или просто жизнь!

Посвящается моим родителям и педагогам


Эти строки я писал в разное время, для разных людей и изданий, их объединяет лишь общая тематика – ДЦП, инвалидность. …Признаюсь, жутко не люблю писать о «болезни». Но кто, если не я?! Поэтому о ДЦП, наверное, буду размышлять всю жизнь.

ДЦП не болезнь, – паралич нельзя просто «лечить»! Человек в инвалидном кресле, прежде всего, ЧЕЛОВЕК, а не инвалид, не «больной»! Вот основная канва моих размышлений. Нелегко было прийти к такому мировоззрению (главная заслуга в этом моих замечательных родителей!), еще сложнее – донести его до окружающего мира, особенно у нас в стране. Однако все равно нужно… Поэтому включаю компьютер, и рука скользит по клавишам (набиваю текст одной – наименее парализованной – рукой).

Добавлю, всегда приятно, когда твои мысли и переживания находят своего адресата. Собственно, именно поэтому я начал писать, продолжаю и, дай Бог, буду до конца своих дней. (Во всяком случае, об этом молю Творца).




Судьба – это характер

Дорогой читатель, предлагаю твоему вниманию «размышления о себе», написанные в период с 1997 по 2001 гг. Я намеренно не стал их редактировать и объединять в одно целое. Они представляют собой мысли, взятые из дневника и разбитые на три части: первая часть – «Философский взгляд на жизнь», вторая – «Жизнь и диагноз», и третья часть, название которой, пожалуй, говорит само за себя: «Характер и инвалидность». Как правило, свои личностные размышления-переживания я стремлюсь передать с позиции «обыкновенного» человека, не страдающего тем или иным физическим заболеванием. Вообще считаю, довольно глупо делить общество на «здоровых» и «инвалидов». Как можно – по каким критериям? – определить: кто «здоровый», кто «нездоровый»?!



Жизнь прозаична…

Жизнь прозаично меняет лики – от того кажется такой безысходной. Юношеская влюбленность сменилась холодным расчетом, а «прекрасное далеко» – призрачной, пугающей будущностью. Даже редкие наброски, ложась на белый лист, все больше несут тревогу и боль. ...Нелегко бывает посмотреть на себя со стороны, объективно оценить возможности, соразмерить мечты и реальность. Еще труднее – настроить себя на позитивный лад. Вот и случается, что долгими месяцами, разъедаемый злостью и тоской, ищу очередного «выхода-миража», очередного призрачного стимула. Забывая, что жизнь, в сущности, и есть самый мощный стимул…

Некогда восторженный порыв посвятить себя Богу развеялся. Да, по-другому не могло и быть. Первое неожиданное впечатление, навеянное соприкосновением с возвышенным, проходит, и душа остается наедине с собой. Вот тут-то и потребовались волевые внутренние качества, я бы даже сказал, – мужество. Мужество оценить себя, свою душу, столь жадную и страстную до всего, оценить условия и ситуацию и жить. Жить дальше, собрав по крупицам внутреннюю целостность. Не могу сказать, что как-то преуспел в этом; непросто бывает обуздать себя, направив душевные порывы в нужное русло. ...О, как важно при этом не сфальшивить, не покривить душой! Как важно найти точку опоры, научиться самому принимать решения, невзирая на то, что ты во всем зависишь от окружающих.

…Прожитые четверть века, чем я могу охарактеризовать их? Естественно, определенный отпечаток на всю мою жизнь откладывает инвалидность. Но, с другой стороны, черты характера во многом определяли и определяют мою судьбу, делая жизнь в чем-то более яркой и насыщенной, а в чем-то, напротив, излишне усложняя ее. Французы говорят: «Судьба – это характер». Да, я согласен, но только наполовину! Ибо убежден, что 50% «случайностей судьбы» нам посылается небесами, а оставшиеся 50% мы властны творить сами. Вся наша жизнь получается вроде креста: вертикаль, отпущенную с небес, пересекает горизонталь, проводимая нами. Слова Христа: «Возьми крест свой и следуй за Мною…», на мой взгляд, можно воспринять так: «Созидай себя по воле Божьей».

Размышляя о себе, думаешь, сколько же вариантов бытия за эти годы могло случиться! К примеру, не обучайся я в школе (кстати, в школу меня едва приняли). В «доперестроечные» времена инвалиды в Советском Союзе не могли обучаться в общеобразовательных учреждениях. Но буквально титаническими усилиями моей мамы я был принят с испытательным сроком в ближайшую по месту жительства школу. Шесть лет обучался на дому, потом, переехав в другой микрорайон, решили не переводиться в новую школу, а продолжать учиться там же, но только с той разницей, что раз в неделю меня привозили в школу сдавать зачеты и получать новое задание. Теперь с огромной теплотой вспоминаю те годы, ведь общение с учителями дало мне и внутренний стержень, и уверенность в собственных силах, а главное, научило меня самостоятельно анализировать каждый свой шаг.

Посещая четыре года школу, я ни разу не был в своем классе на «настоящем уроке» – неизменным местом была учительская. Свое свободное время между уроками педагоги уделяли мне, проверяли домашнее задание, давали новое; часто просто разговаривали со мной, неуклонно расширяя мой замкнутый недугом мир. Благодаря этому я смог пересилить свои комплексы и научился вполне свободно общаться с людьми. Добавлю, учителя с первого дня любили меня. Я отличался любознательностью и прилежностью.




«ДЦП для дцпэшника»

Почти невозможно определить: что такое ДЦП для дцпэшника? Пожизненный диагноз? Ограниченные физические возможности? Ограниченность во всем и на всю жизнь?..

Пять лет назад в своем дневнике я записал следующую фразу: «…ДЦП не является недугом, это, скорее, форма жизни с ограниченными возможностями, за счет которых духовный потенциал человека неумолимо возрастает». Да, наверное, так и есть, более того, – форма жизни, при которой человек либо самосовершенствуется, либо потихонечку деградирует. Я говорю, прежде всего, о людях с тяжелой формой заболевания. В частности, у меня почти не тронута параличом лишь одна рука, все остальное сильно поражено, значительно поражена и речь. Признаюсь, иногда бывает обидно, что родился не дураком – слишком во многом нуждается душа, а реализовать себя, не имея возможности выйти за пределы собственной квартиры, совсем не просто.

Говорят, человеку дается одно и не дается другое. Так и мне: природа дала интеллект, но не дала физических возможностей. И еще Господь наделил огромным интересом к жизни как таковой. Наверное, это обусловлено постоянным родительским вниманием и заботой. Лет до тринадцати-четырнадцати, я не чувствовал себя особо оторванным от сверстников. Несмотря на то, что я не ходил, у меня всегда были самые настоящие хоккейные клюшки, всевозможные мячи, лыжи…, все то, что необходимо любому мальчишке, что воспитывает в нем настоящего мужчину. Сейчас я безмерно благодарен отцу и матери за то, что они не делали ставку на развитии лишь интеллектуальных способностей. Я никогда не был завален книжками, от меня никогда не требовали «пятерок» и не наказывали за «двойки».

…Конечно, не суждено было воплотиться самой первой моей мечте – стать хоккеистом. Однако одно из самых ярких детских впечатлений было то, что в тринадцать-пятнадцать лет я стоял посреди комнаты и лупил шайбы в противоположную стену: начитавшись учебников по хоккею, осваивал «щелчок» и «кистевой бросок». В те годы, едва научившись вертикально передвигаться по квартире, я взялся за клюшку! Расшибая в кровь локти, получая многочисленные ушибы от беспрестанных падений, я вновь и вновь вставал и «по-настоящему», не «на коленках», играл «в хоккей».

Таким образом формировался характер (вновь возвращаюсь к характеру и еще не раз коснусь его), во многом определивший мою судьбу, к сожалению, не только в положительном, но и в отрицательном плане.

Отличительной чертой моего характера были и остаются необузданность и чудовищное упрямство, некогда сыгравшие со мной злую шутку. …Первые самостоятельные шаги я сделал на исходе двенадцатого года жизни. К тому времени я вполне уверенно мог стоять, но шагнуть, не потеряв при этом равновесия, не мог. Людмила Матвеевна, инструктор ЛФК, долго билась со мной: уверенно стою, свободно хожу при поддержке мамы, а самостоятельно сделать шаг не могу.

Усилия Людмилы Матвеевны не пропали даром. Трудно, медленно, но я наконец-то пошел! Считали и записывали шаги: три, пять, семь, десять… По рекомендации ортопеда попробовали использовать ортопедические аппараты – ортезы. Считать шаги больше не пришлось, в ортезах я довольно уверенно держался на ногах. Тут мое упрямство и сыграло злую шутку. Максимализм, присущий тринадцатилетнему возрасту, – научился ходить «в аппаратах», значит, научусь и без них, – посадил меня в инвалидную коляску. …Увы, осознание некоторых поступков приходит лишь с годами.

Оглядываясь назад, я все чаще задаюсь вопросом: смог ли бы прожить по-другому? Наверное, нет. Мудрость приходит с годами, лишь она могла поднять меня на ноги. Были физические возможности, не было жизненного опыта, не было осознания своего положения. В какой-то мере здесь есть ошибка родителей: они во всем меня равняли со здоровыми сверстниками, я никогда не был ни «больным», ни «инвалидом». Если я во всем такой же, как все, то почему должен ходить в «баклажках» – в ортезах?! Это было единственным моим аргументом, все доводы против него я попросту отметал. Переубедить, увы, не удалось никому.

Не знаю, хорошо это или плохо, но я всю жизнь боялся признаться себе в том, что я – инвалид. Боюсь и сейчас. Все мое существование было направлено на то, чтобы доказать всем и, прежде всего, самому себе (!), что я ничем не отличаюсь от «здоровых». Такое воспитание дало свои результаты: общеобразовательная школа, теперь университет и журналистика, стремление во всем быть самостоятельным и даже независимым. Но… помимо того, что так глупо упустил свой шанс научиться ходить, я во многом подавлен психологически. Будучи дцпэшником, да еще в коляске, практически невозможно полностью адаптироваться в здоровом обществе, общества же «собратьев по несчастью» для меня не существует: два-три более-менее знакомых инвалида и все! Безусловно, этого недостаточно для гармоничного развития личности. Пожалуй, теперь это для меня является единственной неразрешимой проблемой. На собственном опыте знаю, что ничто так не закомплексовывает, как дефицит общения. Когда его бывает невозможно преодолеть, начинаешь потихонечку абстрагироваться от людей, сначала от ровесников, потом и от всех остальных. Изо дня в день подавляя в себе интерес к женщине, в конце концов, начинаешь чувствовать себя ущербным. Уединяясь в своем мирке, забываешь о том, что жизнь кипит вокруг тебя, что ты пока еще живешь!..

Подобное положение наверняка знакомо многим физически ограниченным людям. Как лучше поступить в данной ситуации? Не знаю! Поэтому очень часто ощущаю себя обреченным на жалкое пожизненное прозябание. С одной стороны, в такие минуты на помощь мне приходит учеба, работа, множество домашних дел и обязанностей. С другой стороны, когда несчастлив, ничто не приносит радости и удовлетворения, сама жизнь становится в тягость, ни в чем не находишь смысла. …Увы, не я один такой. Общаясь с другими «домоседами поневоле», довольно часто встречаю людей сломленных и несчастливых. Одни спиваются, другие деградируют, сутками проводя перед экраном телевизора, третьи тихо молятся, находя утешение в Боге, но ограждаясь от действительности. (К слову, ни один православный священник мне не сказал: «Бросай все, живи «духовной» жизнью». Напротив, батюшки всегда спешили помочь в учебе и работе, всякий раз наставляя и благословляя на труд). И когда у нас с родителями заходит разговор о том, как им тяжело со мной, в частности с моей учебой, они всегда сходятся на одном, что «намного лучше потаскать тебя в университет», чем «оставить без работы». «Выйдет себе дороже» – всегда резонно подытоживает мама. Труд воистину спасает, облагораживает, возвышает душу.

…С возрастом привыкаешь к своему положению, свыкаешься с мыслью, что ходить никогда не будешь, инвалидность как бы перестает волновать. В такой период очень важно не отпустить руки, не поддаться судьбе. Поэтому самое существенное в моей жизни – быть востребованным. Уверен, только в этом можно самореализоваться.



Характер и инвалидность

Однажды меня спросили: «Как инвалидность повлияла на твой характер – какие черты характера ты приобрел вследствие своего физического состояния, какие утратил?». Задумавшись, я ответил: «Трудно сказать, наверное, больше приобрел отрицательного, чем положительного, хотя… не знаю». Целый день вопрос этот мне не давал покоя. Размышляя с различных точек зрения, я так и не пришел к однозначному ответу.

…В силу своих каких-то личностных качеств, заложенных самой природой, я довольно неплохо устроился в жизни. Инвалидность, помноженная на упрямство и честолюбивые амбиции, все время подталкивала и подталкивает к самосовершенствованию. Да, многое, очень многое не получилось – неисправимы теперь уже ошибки в физическом становлении. Обидно, до скрежета зубов обидно, что не научился ходить, хотя шанс имел довольно приличный. Увы, не реализовал!

Ладно, двигаемся дальше, коснемся «интеллектуальной собственности». Преуспел ли я в развитии своих умственных способностей? Возможно, я достиг определенных результатов, но результаты эти вполне естественны и совсем не велики. Фактор инвалидности здесь, конечно, играет позитивную роль, – люди физически ограниченные больше читают, анализируют. Но… превратиться в «высокоинтеллектуального эгоиста» так же просто, как, к примеру, спиться. Казалось бы, две совершеннейшие крайности, однако ведут они к одному и тому же результату – к оскудению души. Оторванность, недостаток общения тоже влияют не в лучшую сторону – часто ловишь себя на мысли: «Какое же однобокое у меня мышление!».

Поэтому, на мой взгляд, личностную полноту можно обрести лишь в сострадании к ближнему. Мы несчастны, потому что не умеем быть добрыми к тем, кто рядом с нами. Говоря «мы», я имею в виду людей, прежде всего физически ограниченных. Мы изо дня в день требуем заботы и внимания к себе, а задуматься о своем ближнем не хотим. Зачем?! Он же – «здоровый», он же (как нам кажется) меня, больного-несчастного, не понимает!..

Вот как получилось: с интеллектуальности я незаметно перешел на духовность. Впрочем, так и должно быть, эти две стороны в человеке неразделимы. Только духовность – любовь и теплота сердечная – все-таки должна доминировать над всем остальным. И неважно, инвалидность ли формирует характер или характер формирует инвалидность. Важно то, что все мы люди и все мы равны перед лицом Создателя.

В конце хотел бы упомянуть тех, кто помог мне в жизни, был причастен к моей реабилитации. Но их оказалось так много, что имена всех просто невозможно перечислить. Скажу лишь: это, в первую очередь, мои родители и педагоги. Всю жизнь, сколько я себя помню, рядом всегда были педагоги: логопеды, инструктора ЛФК, школьные учителя, университетские педагоги или же редактора изданий, где меня впервые стали публиковать. Важно то, что все эти люди были не только наставниками, но и друзьями, которые всегда спешили помочь.


(Материал опубликован в журнале
«Вестник благотворительности», № 11, 2000, – г. Москва)




Журналистика в инвалидной коляске

«Журналист в инвалидной коляске?! Да еще со значительным дефектом речи… с жесткой формой церебрального паралича. Кроме гомерического смеха твое фантастическое желание – стать журналистом – не вызовет ничего. Братец, ты смешон!..»

«Пусть смеются. И так, и так смеются. Хочу писать,– значит, буду».

«Дитятко неразумное! Сидело бы дома, читало бы книжки. Вон Федор Михайлович на полке пылится, давно ты с ним не беседовал…»



…Журналист в инвалидной коляске. Спрашивается: ЗАЧЕМ?! Закончил 11 классов, прямая дорога в бухучет, так делают почти все, тем более, с математикой всегда был на «ты». …Нет, я не грезил журналистикой, скорее, целенаправленно шел к ней. Ни с кем не делясь огромным желанием печататься, я изо дня в день заносил в блокнот наброски размышлений, стихи, зарисовки, миниатюры… Не совсем осознавая смысл такого увлечения, постепенно формировал в себе способность анализировать и записывать, записывать и анализировать. Потом первые публикации, огромная радость и сомнения: смогу ли еще?

Однако очень скоро письма в «Здравствуй!» стали регулярными, в меня поверили, приняли в штат. Улеглись восторги, началось постепенное овладение навыками. Галина Александровна Дубникова, главный редактор пермской газеты «Здравствуй!», неустанно твердила: «Надо учиться. Все равно без образования тебе не обойтись». Наконец, я попросил у Галины Александровны рекомендацию на филфак в Пермский педагогический университет. Через два месяца допустили к вступительным экзаменам.

…Бесконечно долгая бессонная ночь, просторная аудитория и добрые, понимающие глаза экзаменатора:

― Ваш любимый поэт?!

― Осип Мандельштам.

― Любимый писатель?

― Александр Солженицын.

― Расскажите о Мандельштаме.

― Как кони медленно ступают, как мало в фонарях огня…

По литературе мне поставили «5», тут же протестировали по русскому, на следующий день – история России и… проходной балл. Праздник, шампанское, начало совершенно новой, неизведанной жизни. (Вспоминаю, а за кадром остаются отец и мать. Горы книг, немыслимые организационные вопросы: привести, поднять, посадить… Просто нет слов, чтобы описать адский, каждодневный, терпеливый труд родителей!).

Первый курс начался с изучения литературных жанров. Помнится, изучали тему «Анализ волшебной сказки», а в «Здравствуй!» к тому времени у меня сформировалась устойчивая тематика: «проблемная статья», где рассматривал злободневные вопросы инвалидов-колясочников. Неожиданно отхожу от привычного для себя содержания, пишу исключительно для детей. Единственными моими цензорами становятся брат девяти лет и семилетняя сестра.

Естественно напрашивается вопрос: какое же отношение это имеет к журналистике? Тем более, к социальной журналистике?

В том-то вся и штука, что самое прямое. Мои первые «проблемные» публикации были довольно абстрактными и «безадресными». Да, они касались определенных общественных вопросов, но конкретных жизненных ситуаций в них не прослеживалось – красивое философствование не было ничем подкреплено. Зато, перейдя к сказкам, я начал представлять реального читателя! Безусловно, не в лице только лишь Пети и Оли, а в лице их сверстников. Хорошо зная внутренний мир детей, понимая, чем можно вызвать их интерес, я творил и чувствовал колоссальную обратную связь. Мое перо ожило, строки задышали, самое важное было, кажется, найдено.

…Вскоре Ирина Дмитриевна Кизилова, тренер-консультант проекта «Мастер-класс – дорога в вузы» в Пермской области, предложила попробовать писать на социальные темы (так я попал в пермскую группу учащихся «Мастер-класса»). Нужно ли говорить, как боялся совершенно новой для себя творческой стези, ведь ничего подобного никогда ранее я не писал. Однако небольшой опыт, приобретенный в газете «Здравствуй!», и представление о том, кому будут адресованы мои строки, сделали свое дело. Каждым словом я обращался к воображаемому читателю-собеседнику. Доверял ему свою боль и радость, спрашивал, что волнует и беспокоит его в окружающем мире. Одним словом, моим пером водил более читатель, мне оставалось лишь отыскать обоюдно интересные темы.

Здесь, как ни странно, обнаружились некоторые положительные стороны моего специфического состояния. Мир глазами инвалида-колясочника видится несколько по-иному, чем мир глазами «обычного» человека. Когда эти два восприятия встречаются и переплетаются на страницах газеты, журнала, книги…, происходит очень важное душевное обогащение. В людях просыпается дремавшая до того доброта и естественное (!) восприятие друг друга. «Он пишет о том же, что волнует нас, значит, он так же мыслит, так же чувствует». «Меня воспринимают не по внешнему виду, а по внутреннему облику, значит, мне нечего бояться. Окружающих не пугает моя инвалидность, тогда почему я должен ее стесняться?». Пресловутая черта «больной – здоровый» отступает, общество приобретает новое, цивилизованное обличье.


03.07.2002
(Социальная журналистика: антология возрождения //
Учебное пособие для начинающего социального журналиста. — М., 2002.)
Анатолий Касьянов
Издание: Журнал «Луч Фомальгаута №6»
Размещено: 23 мая 2009 г.

Если Вам понравился материал, отметье его:

Или поделитесь с друзьями в соц-сетях:

Комментарии (0)